Оренбургское военное авиационное училище лётчиков

После окончания техникума Юрий был призван в Советскую армию и направлен для дальнейшего обучения в город Чкалов* (Оренбург). Город выглядел так, как о нём рассказывал Мартья­нов, окончивший здесь суворовское училище. Ровные прямые улицы, невысокие дома, сады с облетевшей листвой. Приказом начальника училища 27 октября 1955 года Гагарин зачислен курсантом 1-го Чкаловского военно-авиационного училища лёт­чиков имени К.Е. Ворошилова (с 1957 года - первое Оренбург­ское военное авиационное училище лётчиков.

Едва надев военную форму, Гагарин понял, что с небом будет связана вся его жизнь. В главном корпусе на стенах в об­рамлении дубовых листьев и гвардейс­ких лент висели портреты знаменитых лётчиков, в своё время окончивших учи­лище: Михаила Громова, Андрея Юмаше­ва, Анатолия Серова, Ивана Полбина... Более 130 фотографий Героев Советско­го Союза.

Курсантам предстояло научиться летать на реактивных самолётах, которые уже прочно вошли в повседневный быт советс­кой авиации. Было интересно узнать, что Григорий Бахчиванджи  тоже учился в Оренбургском училище лётчиков. Знакомство с военной авиацией началось с занятий по программе молодого - бойца. Трудновато поначалу было курсантам, особенно тем, кто пришёл в училище из десятилетки. Юрию было значительно легче, чем им, так как он всю свою юность прожил в общежити­ях, где всё делалось хотя и не по воинскому уставу, но по опре­делённому распорядку дня. Восьмого января 1956 года состоялось торжественное собы­тие - молодой курсант Юрий Гагарин принял военную присягу. Написал домой, поделился с родителями своими чувствами. Кур­санты принялись за изучение теоретических дисциплин (матери­альной части и теории полёта), получили знания о том, как надо вести воздушный бой, узнали, какую огромную роль в современ­ном бою играет связка ведущего и ведомого.

Однажды на танцевальном вечере в училище Юрий познако­мился с Валей Горячевой. Началась их крепкая дружба. Валя ро­дилась в Оренбурге, была на год младше Юрия. Окончила деся­тилетку и работала на городском телеграфе. Отец её, Иван Сте­панович, работал поваром в санатории, мама, Варвара Семёнов­на, - домашняя хозяйка. Семья у Вали была большая - три бра­та и три сестры; она самая младшая и поэтому самая любимая. Юрий стал часто бывать у Горячевых в доме. Они очень радуш­но относились к нему, спрашивали о лётном училище. Валя захо­тела учиться по медицинской части и поступила в медицинское училище. Многое их связывало - и любовь к книгам, и страсть к конькам, и увлечение театром.

Весной кроме занятий по теории начались учебные полёты на самолёте «Як-18». Юрина эскадрилья первой закончила лёт­ную программу, и командование, поддер­жав инициативу комсомольского бюро, разрешило курсантам выехать на две не­дели за 200 километров в один из колхо­зов на уборку картофеля. Письма в колхоз не приходили, и Юра к концу «уборочной кампании» затосковал по Вале. Вскоре эс­кадрилья вернулась в училище на зимние квартиры. Но с Валей им опять свидеться не пришлось - началась усиленная подго­товка к ноябрьскому параду. И всё же праздники они провели вместе, а затем Юрий поехал в Гжатск, где его впервые увидели в военной форме, да ещё с сержантски­ми нашивками на погонах. Юрий побывал в школе, где учился, повидался с преподавателями, повстречал прежних товарищей, оставшихся работать в Гжатске. И хотя был в кругу родной семьи, его тянуло в Оренбург - училище уже стало для него вто­рым домом, да и мысли о Вале тоже не давали покоя. Мама по­чувствовала это и однажды, когда они остались одни в доме, ста­ла деликатно его расспрашивать о жизни в училище. И как-то са­мо собой получилось, что, повинуясь установившемуся ещё с детства правилу ничего не таить от родителей, Юра рассказал маме о Вале. - Думаешь расписаться? - спросила мама.

Юрий неопределённо пожал плечами, ведь этот вопрос был ещё не решён. Да и будучи курсантом, он не мог бы содержать собственную семью.

- Если любишь, то женись, только крепко, на всю жизнь, как мы с отцом,- сказала мама. - И радости и горе - всё пополам.

Юрий вернулся в Оренбург раньше срока. Товарищи по эскад­рилье и командиры поняли его без слов. А Валя обрадовалась: она знала, почему он вернулся. Дружба Юрия с Валей постепен­но перешла в любовь. В день его рождения Валя подарила ему две свои фотографии. На одной из них она снята в белом меди­цинском халате, а на другой - в нарядном платье. На обороте этой фотографии Валя написала: «Юра, помни, что кузнецы на­шего счастья - это мы сами. Перед судьбой не склоняй головы. Помни, что ожидание - это большое искусство. Храни это чувство для самой счастливой минуты. 9 марта 1957 года. Валя».

В новом учебном году пришлось серьёзно заняться теорией полёта. Зима стояла буранная, гарнизон заносило снегами, и летать было нельзя. Многое уже усвоенное раньше теперь представало в ином свете: иная техника, большие скорости, вы­сокий потолок, другие расчёты, новый подход к делу.

 Наконец наступил долгожданный день первых полётов на «МиГах». И вот уже чуть подрагивающая от нетерпения маши­на разбегается по взлётной полосе, и через несколько минут высотомер показывает пять тысяч метров. Да, конечно, это не «Як-18», здесь и скорости и перегрузки значительно выше. Кра­сивый, удобный, маневренный «МиГ» полюбился сразу. Он был лёгким в управлении, быстро набирал высоту. Надо было мно­гое освоить, чтобы стать настоящим лётчиком: высший пило­таж, маршрутные полёты, воздушные стрельбы, групповую слё­танность. Всей этой премудрости обучал Юрия квалифициро­ванный лётчик-инструктор Ядкар Акбулатов. У него был верный глаз охотника, он всё успевал замечать в воздухе и не прощал ни малейшей ошибки. Уже в первом полёте в зону он отметил, что глубокие виражи выходят у Юрия не совсем чисто... Вскоре он похвалил его за вертикальные фигуры, на которых возника­ли сильные перегрузки.

Но не всё проходило гладко. Случались и неудачи. Малень­кий рост Юрия затруднял ориентировку при посадке машины. Для того чтобы лучше чувствовать землю в этот ответственный момент полёта, он приспособил специальную подушку, и посад­ка получалась лучше. Был и такой неприятный случай. По од­ной из учебных дисциплин преподаватель поставил Гагарину тройку. Это была первая тройка за всё время его учения. Пять дней он провёл за учебниками, никуда не выходил из училища и на шестой день отправился на пересдачу. Преподаватель спрашивал много и строго. Обыкновенно при повторном экза­мене выше четвёрки не ставят. Но на этот раз неписаное пра­вило было нарушено, и Гагарину поставили пять. На душе ста­ло легче. Приближалась пора выпускных экзаменов.

В это время случилось событие, заставившее говорить об этом весь мир: 4 октября 1957 года был запущен первый совет­ский искусственный спутник Земли (ИСЗ). Появилась новая на­ука - практическая космонавтика (от греч. kosmos - вселенная и nautike - искусство мореплавания, кораблевождение). То, о чём так много писала мировая пресса, было множество разго­воров, - свершилось! Советские люди, обогнав в негласном со­ревновании США, первыми в мире создали ИСЗ и посредством мощной ракеты-носителя запустили его на орбиту. Разговоров о спутнике было много. Курсанты, командиры и преподаватели задавали один вопрос: «Что же будет дальше?» Строили сме­лые предположения: возможно, лет через 15 и человек полетит в космос. И сразу возникал вопрос: «А кто полетит?» Одни го­ворили, что это будет обязательно учёный-академик, другие ут­верждали, что инженер, а может, врач или подводник. Но все втайне мечтали, чтобы это был лётчик-испытатель. Конечно, если это будет лётчик, то ему понадобятся обширные знания из многих отраслей науки и техники. Ведь космический летательный аппарат, конту­ры которого даже трудно было представить, будет сложнее, чем все известные типы самолётов. И управлять таким аппаратом будет значительно труднее. Курсанты пробовали нарисовать будущий космический корабль. Он виделся то ракетой, то ша­ром, то диском. Каждый дополнял этот карандашный набросок своими предложениями, почерпнутыми из книг писателей-фан­тастов. И Юрий делал наброски этого корабля у себя в тетради. Триумфальный полёт спутника Земли вызвал поток газетных и журнальных статей. Писали советские и зарубежные учёные. Все они приветствовали небывалое достижение советского на­рода, говорили о том, что советский спутник открыл путь в кос­мос.

И ещё одна радость: Валя приняла предложение Юрия и согла­силась стать его женой. В сопровождении товарищей по училищу и её подруг побывали в загсе, поставили свои подписи в книге мо­лодожёнов и дали друг другу слово всегда быть верными своей любви. Договорились с родными свадьбу гулять дважды - сначала в Оренбурге в торжественные дни 40-летия Великой Ок­тябрьской социалистической революции, а потом во время отпуска - в Гжатске.

Третьего ноября 1957 года произошло ещё одно событие, вновь взбудоражившее весь мир. В небо взлетел второй совет­ский ИСЗ. Он был во много раз крупнее и тяжелее первого; на его борту в герметич­ной кабине находилась собака Лайка.

Вскоре Юрий сдал государственные эк­замены на «отлично», и 5 ноября 1957 го­да курсантов произвели в офицеры, с присвоением квалификации пилота-техни­ка. Сохранился документ, в котором ска­зано: «Представление к присвоению зва­ния лейтенанта курсанту Гагарину Юрию Алексеевичу. За время обучения в учили­ще показал себя дисциплинированным, политически грамотным курсантом. Уста­вы Советской Армии знает и практически их выполняет. Строе­вая и физическая подготовка хорошая. Теоретическая - отлич­ная. Лётную программу усваивает успешно, а приобретённые знания закрепляет прочно. Летать любит, летает смело и уверен­но. Государственные экзамены по технике пилотирования и бое­вому применению сдал с оценкой «отлично». Материальную часть самолёта эксплуатирует грамотно. Училище окончил по первому разряду. Делу Коммунистической партии Советского Союза и социалистической Родине предан». Этот документ стал для Юрия Гагарина путёвкой в большую авиацию.

Прямо из училища вместе с друзьями Гагарин поехал в квар­тиру Горячевых. Валя встретила его в белом свадебном платье. Товарищи поздравляли молодых, кричали традиционное «горь­ко». Словом, всё было, как на всех настоящих русских свадьбах.

Училище Гагарин окончил по первому разряду, и ему было предоставлено право выбора места дальнейшей службы. Можно было уехать на юг, предлагали Украину, хорошие, благоустроен­ные авиационные гарнизоны. Но командование училища не от­пускало Юрия, его хотели оставить в должности лётчика-инструктора. Уговаривали остаться, ведь в Оренбурге у него семья, жена учится. Но Юрий решил ехать туда, где всего труд­нее, - на Север.

- Почему на Север? - недоумевала Валя. Надо было спокой­но и аргументировано объяснить жене свою позицию. Ведь спрашивал его не коллега-лётчик, а хрупкая молодая женщи­на, проведшая всю свою жизнь в благоустроенном городе, в обеспеченной семье. А ехать - означало бросить учение, род­ных, расстаться с привычным укладом жизни. К тому же Валя никогда никуда из Оренбурга не выезжала, и её пугало то не­ведомое и неизвестное, что ожидало их на Севере. И тогда мо­лодожёны решили, что на первых порах Юрий поедет один, обо всём ей напишет, а когда она окончит медицинское училище, немедленно приедет к нему. До прибытия к новому месту служ­бы оставалось время, и молодожёны отправились в Гжатск к родителям. Встретили их приветливо. Невестка понравилась. Было решено повторить свадьбу в Гжатске, и она прошла так же весело, как и в Оренбурге. Валя не могла долго оставаться в Гжатске, ей надо было спешить в училище на занятия. Вмес­те они доехали до Москвы, Юрий показал жене достопримеча­тельности столицы и проводил на вокзал. На другой день уехал из Москвы и Юрий.